|
|
Hokkaido University Collection of Scholarly and Academic Papers >
Slavic-Eurasian Research Center >
スラヴ研究 = Slavic Studies >
54 >
エカテリーナ二世の「壮麗なる騎馬競技」とペトロフの頌詩 : 近代ロシア国家像の視覚化に向けた1766年の二つの試み
| Title: | エカテリーナ二世の「壮麗なる騎馬競技」とペトロフの頌詩 : 近代ロシア国家像の視覚化に向けた1766年の二つの試み |
| Other Titles: | «Великолепный карусель» Екатерины II и ода В.П. Петрова : два опыта визуализации образа Российского государства 1766 г. | | エカテリーナ二世の「壮麗なる騎馬競技（カルーゼル）」とペトロフの頌詩 : 近代ロシア国家像の視覚化に向けた1766年の二つの試み |
| Authors: | 鳥山, 祐介1 Browse this author |
| Authors(alt): | Торияма, Юсукэ1 |
| Issue Date: | 2007 |
| Publisher: | 北海道大学スラブ研究センター |
| Journal Title: | スラヴ研究 |
| Journal Title(alt): | Slavic Studies |
| Volume: | 54 |
| Start Page: | 33 |
| End Page: | 63 |
| Abstract: | Данная работа посвящена сравнительному исследованию придворного спектакля и литературного произведения: каруселя, устроенного Екатериной II в амфитеатре на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге в 1766 г., и оды В.П. Петрова, увековечившей память об этом празднике. Карусель -- конное ристание, задуманное и осуществленное Екатериной, -- был празднеством, цель которого состояла в том, чтобы продемонстрировать и укрепить образ великого монарха и могучего государства, -- по «образу и подобию» знаменитого каруселя Людовика XIV, устроенного в Париже в 1662 г. Как известно, парижский карусель был призван соотнести образ короля с образом римского императора. В этой связи стоит отметить, что в екатерининском празднестве внимание было привлечено не только к римским, но и к греческим мотивам (так, на памятной медали, изготовленной в честь каруселя, была представлена надпись «С Алфеевых на Невски брега»). Здесь обнаруживается идеальная для Екатерины репрезентация России: по ее мнению, Россия должна явиться через Византию прямой наследницей Греции. Эта идея, постоянно присутствующая в переписке императрицы с Вольтером, впоследствии легла в основу т. н. «греческого проекта». В «Оде на великолепный карусель» (1766) Петрова греческие мотивы также играют важную роль: екатерининский карусель сравнивается здесь с олимпийскими играми, и в первой же строфе своей оды поэт упоминает о Пиндаре, призывая к тому, чтобы звуки его од стихли. Интересно, что в оде Петрова греческие мотивы часто смешаны с римскими: ср., например, выражение ≪поторы олимпийски≫, упоминание о Тибре в контексте олимпийских игр, исчисление мест -- «Я видел Исфм, Олимп, Пифию, Великолепный Рим, Нимию». Исследователи полагают, что это является отражением традиционной в Европе политической идеи «translatio imperii». Симптоматично, что в разных местах этой оды можем обнаружить отклик «Энеиды» Вергилия: цель Петрова заключалась в том, чтобы изобразить Екатерину, наподобие римского императора Августа, наследницей великих царств в истории. Первостепенную роль в поэзии Петрова играет описание зрительных элементов. С помощью этого творческого метода, который может быть соотнесен с древнегреческим «экфрасисом», ода становилась своего рода визуальной медией; это свойство могло быть очень удобным для власти, которая искала способа распространять политическую функцию придворного спектакля на широкое пространство страны. С точки зрения истории русской литературы важным представляется и то, что эта визуальность включает в себя элементы «Возвышенного»: в этом отношении Петров может считаться «предком» Державина и, в определенном смысле, литераторов романтизма. |
| Type: | bulletin (article) |
| URI: | http://hdl.handle.net/2115/38696 |
| Appears in Collections: | スラヴ研究 = Slavic Studies > 54
|
|
